Кембрийский период - Страница 3

Хорошая идея — пусть сида говорит. Тем более, что они-то вообще неправду говорить не могут. Только умалчивать да ходить вокруг и около.

— Неохота быть мелкой нечистью, — заявила ушастая попутчица. — Да и крупной тоже, хотя крупная из меня при всем желании не получится. Ни размера, ни способностей. А крест многие сиды приняли. Король Артур, например. А ведь хороший был король?

— Саксов бил, — значит, хороший. А он точно из ваших?

— А кто еще будет спать столетиями? Да еще под землей?

Резонно. Кейр долго не отвечал, обдумывая известие о любимом герое. Слухи, вообще-то ходили… Потом уронил:

— Выходить ему пора. Совсем нас забили саксы. Он же обещал вернуться, если будет с Британией беда. А беда уже давно. Можно и так сказать, что Британии-то уж и совсем нет. Вот это-то как получается?

— А так и получается. Он же ранен был. Много раз и очень тяжело. Не залечил, выходит, ран. Ты сам говорил: в холмах время другое. Там — день, тут — столетие. А иногда и наоборот.

Дальше ехали молча. Внутри непривычной к серьезному размышлению головушки Кейра ходили бугристые мысли, перекатывались желваками. Да и сида погрустнела. Кейр догадался: что-то знает. Не хочет говорить. Нескоро выйдет, наверное, король. Грешную мысль о том, что Артур помер, задавил в зародыше. Так быть не могло.

— Надо, значит, продержаться, — сказал Кейр бодро, — пока не проснется. Сколько надо, столько и стоять. Верно говорю?

Сида неуверенно кивнула.

— Ну и ладно. Глядишь, и сдюжим. Короли у нас бравые. А пока я тебе, сестрица, наши байки про сидов перескажу. Ты посмеешься, вот мне оплата и выйдет…

Лучшего слушателя для замшелых побасенок Кейр не видывал. Сида то смеялась, то хмурилась, когда вместо богов, высоких сидов, а на худой конец, королей и рыцарей, в сказаниях начинали появляться фэйри, пусть и именуемые Добрыми Соседями да Волшебным Народом. И шевелила ушами. Особенно — на женских именах. Подруг припоминала?

Когда после очередного поворота из-за деревьев выглянул город, брови у сиды подскочили на два пальца вверх. Чуть не до середины лба.

— Что это?

— Кер-Мирддин.

— Я не про то. Город, предместье… Рядом что? Большое, круглое, трехэтажное…

До Кейра дошло. Сиду поразил старый римский амфитеатр. Да, некогда в римской крепости Маридунум стоял большой гарнизон. А огромное сооружение служило для тренировок и зрелищ. Собственно, с тех пор ничего не изменилось — Кер-Мирддин самый большой город на юге Камбрии, и гарнизон у него немаленький. Да и король с гвардией постоянно наезжает. Вот только воин теперь означает — всадник, а зрелище — колесничные гонки или турнир. А потому сооружение незаметно переименовалось в ипподром. И перестроилось немного — беговые дорожки внутрь не вошли, пришлось проложить отчасти снаружи. Но так, чтобы хоть с верхнего ряда, ворочаясь, можно было смотреть всю гонку. Хотя бы судьям.

Сида громко восторгалась обветшалым сооружением. С Колизеем сравнивала. Что такое Колизей, Кейр знал. Что он разрушен — нет. Впрочем, Рим варвары жгли несколько раз — почему бы местному ипподрому не пострадать?

А перед самым предместьем соскочила с колесницы. Поблагодарила за беседу, даже поклонилась чуть. И наказала, если что, искать сиду Немайн. От такого имени Кейр омертвел. Одно дело — сида, чародейка из холмов. Даже мелкая богиня чего-нибудь. Но великая воительница, пугающая насмерть за раз сотни воинов, покровительница речных вод и плодовых деревьев? Сида заметила, поспешила уточнить.

— Не ТА САМАЯ.

А толку! Так он и поверил! Вот теперь все сходилось. Цвет лица — как у озерной девы, красные волосы… Кто ж это еще может быть? Конечно, то, что она не ТА САМАЯ — правда. Сиды вообще не в состоянии говорить неправду. Но такие слова могут означать как другую сиду с тем же именем, так и эту же — здорово переменившуюся характером. Или принявшую святое крещение. Про святую Бригиту тоже часто говорят — не та самая. А толку?

Сида между тем ушами недовольно дернула, вскинула мешок на плечо. И направилась по своим непостижимым делам. Кейр вздохнул — и занялся своими. В любом случае, у него теперь есть история! Да не такая, которую не грех разок рассказать у огонька, а которую внуки да правнуки выклянчивать будут, да по три раза на вечер. Зная наизусть. Всегда есть разница — говорит рассказчик "один мой знакомый видал сиду из старших" или "везу это я саму Немайн в Кер-Мирддин".

Город встретил сиду настороженно. Тем более, что и вела она себя странно — сперва спрашивала кузницу, а потом туда не шла, всякий раз проходя мимо или сворачивая в другую сторону. И совсем не замечала скапливающегося позади хвоста из любопытствующих. Что ей нужна кузница, никого не удивляло — кузнецы всегда были близки делам потусторонним. Да и вообще, изо всех ремесленников самые важные, и самые загадочные. Кое-кто поспешил за лучшим мастером. Чтоб знал.

Лучшим же был Лорн ап Данхэм. Нашелся, по дневному времени, в кузне. Сперва не желал отрываться от работы.

— Ей нужно — пусть сама и приходит, — сказал обеспокоенным соседям. — Ну фэйри. Ну кузнец нужен. Эка невидаль. Может, в холме железо закончилось. Может, заказать чего решила. У меня, поди, работа получше холмовой.

Загнул слегка, с кем не бывает.

— Она на банши похожа, — сообщили ему, — так что как бы чего не вышло…

Тут он не выдержал. Сделал вид, что на уговоры поддался, не торопясь, доделал садовый нож, погасил горн, вышел на улицу. Вразвалку двинулся на площадь. Что между церковью и домом короля. К ней сходились главные улицы, и миновать ее в своих метаниях фэйри никак не могла. И что же? Даже ждать не пришлось.